2 ноября исполнилось 15 лет постоянной жизни людей на Международной космической станции.
Идею орбитального дома впервые выдвинул в 1911 году российский ученый Константин Циолковский.
Первая советская станция "Салют-1" была выведена на орбиту 4 апреля 1971 года и проработала 175 суток, из них 22 дня с двумя космонавтами на борту.
В 1984 году президент США Рональд Рейган анонсировал проект американской станции "Фридом".
В марте 1993 года генеральный директор Российского космического агентства Юрий Коптев и генеральный конструктор НПО "Энергия" Юрий Семенов предложили руководителю НАСА Дэниелу Голдину совместно создать Международную космическую станцию.
В июне того же года инициатива была одобрена палатой представителей конгресса США с перевесом всего в один голос.
Практическая работа началась в ноябре 1994 года и продолжалась почти шесть лет.
RIA Novosti
Первый элемент МКС, российский блок "Заря", был запущен на орбиту 20 ноября 1998 года, а 7 декабря к нему пристыковался американский модуль "Юнити".
В настоящее время благодаря неоднократной достройке масса станции достигла 417 тонн, а длина 109 метров. К российскому и американскому прибавились европейский модуль "Колумбус" и японский "Кибо". Число государств-участников проекта возросло до 15.
Обозреватель Русской службы Би-би-си Артем Кречетников побеседовал с участником первой экспедиции на МКС Сергеем Крикалевым, в настоящее время заместителем директора Центрального НИИ машиностроения (бывшее КБ Сергея Королева) по пилотируемым программам.
Би-би-си:Вы, можно сказать, стояли у истоков МКС: еще в 1998 году первым из россиян побывали на строящейся станции, потом входили в состав первого постоянного экипажа и встретили на борту XXI век. Сейчас, спустя 15 лет, этот юбилей для вас праздник?
Сергей Крикалев: В 1998 году я не просто побывал на МКС, а начал строить ее. Тогда мы состыковали первые два элемента, два кирпичика в фундамент заложили.
Подготовка началась еще раньше, в конце 1996 года, а до этого мне довелось принимать участие в самых первых переговорах, когда рассматривалась техническая реализуемость проекта.
Если говорить про значимость для меня - конечно, постоянно вспоминаю. Сегодня поздравил моего коллегу [по первому постоянному экипажу - Би-би-си] Юрия Гидзенко. Уильяму Шеперду позвоню позже из-за разницы во времени.
Это было хорошее начало, продолжение которого мы видим до сих пор. Станция летает, уже больше 40 экипажей отработали.
AP
Би-би-си:Сколько времени вы в общей сложности провели на МКС?
Сергей Крикалев: Около года. Несколько дней в 1998-м, когда соединили первые два блока и провели первые регламентные работы, порядка пяти месяцев в первой экспедиции и в районе полугода на 11-й.
Би-би-си:Что запомнилось больше всего? Были ли опасные или, наоборот, веселые моменты?
Сергей Крикалев: Помнится, будто вчера, как 15 лет назад мы открывали люк, как вплывали в темную станцию, как первый раз включили свет.
Необычно много места было на станции, потому что не было стола, не было оборудования, которое начало добавляться уже в процессе первой экспедиции. Пустая девственная станция, созданная на земле, и вот только-только мы начинали с ней работать.
Долго искали электрические разъемы, чтобы обеспечить телерепортаж, это одна из первых работ на МКС была.
Вот это сильнее всего и запомнилось, а потом начались будни.
Прямой опасности для жизни, слава богу, не случалось, но были существенные программные риски, потому что в самом начале очень много надо было сделать критически важных операций по обеспечению полета станции. Срыв активации любой из систем жизнеобеспечения привел бы к вынужденному досрочному возвращению на Землю.
Поэтому в первый экипаж входили только опытные, уже летавшие космонавты.
В этом сложность заключалась, очень напряженная работа была во время первой экспедиции.
Би-би-си:Расскажите про отношения с американскими партнерами. Хотя вы летали на МКС в 2000-2005 годах, тогда межгосударственная ситуация была другая.
Сергей Крикалев: Помимо МКС, я имел за плечами опыт полетов с американцами на "шаттле" и на станции "Мир". Отношения всегда были очень близкие и дружеские.
Совместная работа была очень плотная, хорошо скоординированная. В первой экспедиции нас участвовало всего трое, и мы все сообща делали на российском сегменте, и на американском сегменте, не было разделения по сегментам и по задачам.
Я бы не сказал, что это не актуально сейчас. Несмотря на политические сложности, которые возникали, и, наверное, будут возникать, в сложной, а порой опасной ситуации не полагаться на партнера невозможно.
Би-би-си:Связь и управление американским, российским, европейским и японским сегментами МКС осуществляется автономно центрами в Хьюстоне, Королеве, Оберпфафенхофене и Цукубе. Говорят, экипажи чуть ли не полностью обособились?
Сергей Крикалев: И на первой, и на 11-й экспедиции, когда после аварии "шаттла" мы остались на станции вдвоем с Джоном Филлипсом, никакого разделения вообще не было.
С развитием инфраструктуры станции и переносом центра тяжести с жизнеобеспечения на научные эксперименты действительно появилась такая возможность. Я слышу от прилетающих экипажей, что работы стали более узкоспециализированными, каждый в своем сегменте.
Но технически МКС - единое целое, поломка энергоснабжения и других ключевых систем в российском или американском сегменте сделала бы невозможной жизнь на всей станции. Значит, и экипаж на борту один, а не несколько.
Би-би-си:Космонавтика оказалась одной из самых стабильных сфер взаимодействия между Россией и США. Политические страсти кипят, а на МКС все идет своим чередом. Почему?
Сергей Крикалев: Потому что когда люди находятся в жестких условиях существования и решают сложные нетривиальные задачи, все остальное уходит на второй план.
Би-би-си:Это отношение космонавтов и астронавтов, но судьбу сотрудничества с обеих сторон решают не они. В России есть точка зрения, что надо построить собственную орбитальную станцию и поглядеть, как американцы, после закрытия программы Space Shuttle временно оказавшиеся без транспортных кораблей, станут выходить из положения.
С другой стороны, создание новой станции - дело долгое и, главное, затратное. Отказаться от МКС для России означало бы на какое-то время вообще уйти из космоса. Доставка туда людей и оборудования"Прогрессами" коммерчески выгодна, и, наверное, не в интересах России подталкивать американцев форсировать работу над собственными "грузовиками".
Какая позиция сегодня превалирует?
Сергей Крикалев: Хлопать дверью и показывать характер не в натуре людей, которые занимаются космосом. Они заняты делом. Зачем ломать то, что хорошо работает?
Космонавтика - проект долгий, переживет текущие события.
Она действительно является образцом того, как мы можем ставить перед собой амбициозные научные и технические задачи и решать их вместе, а не искать поводы для разрыва.
Би-би-си:Так будет Россия строить новую орбитальную станцию, или нет?
Сергей Крикалев: Конкретных планов создания чего-то с нуля я не знаю. Обсуждалась возможность автономного полета российского сегмента, если партнеры решат заканчивать работу на МКС. Но пока никто такого не заявлял, и это из области виртуальных гипотез.
Би-би-си:Сколько еще прослужит МКС?
Сергей Крикалев: Проект делался на 15 лет, которые как раз истекли. Это доказывает, что заложенные в него технические решения были верными.
Пока решено продолжить работу до 2020 года. Идет обсуждение продления до 2024 года или даже дольше. Это вопрос не столько технический, сколько организационный, поскольку у всех свое представление о приоритетах, и одни программы могут мешать другим, а главное, финансовый.
Би-би-си:Нужна ли вообще пилотируемая космонавтика? И в России, и в мире высказываются разные мнения.
Сергей Крикалев: Когда-то наверняка высказывалось мнение, что из пещер выходить не надо. Мое мнение, что пилотируемая космонавтика является важным вектором развития человечества.
Многое можно исследовать автоматами, но иногда присутствие человека необходимо, в частности, для биологических экспериментов.
А если посмотреть на вещи шире, то свойством всего живого является стремление расширять ареал обитания. Человечество всегда осваивало новые пространства, как только появлялись соответствующие технические средства: переплывало реки, потом океаны, потом оторвалось от земной поверхности.
Это акт самоутверждения и ключевой элемент развития. Вопрос только в том, будем ли мы идти этим путем быстрее или медленнее.
Комментариев нет:
Отправить комментарий