ВОСПИТАНИЕ, ОБРАЗОВАНИЕ, ОБУЧЕНИЕ - ПРОБЛЕМЫ

— ОБРАЗОВАНИЕ И ВОСПИТАНИЕ

Проблемы образования

О разнице между образованием и подготовкой кадров, влиянии университетов на политику и школе в эпоху компьютеров

Как меняются подходы к образованию и принципам работы университета? Как будет развиваться город? Что произойдет с библиотеками и музеями? С какими новыми проблемами столкнется правоведение в эпоху Интернета?
На эти и многие другие вопросы предстоит сегодня отвечать урбанистам, социологам, юристам, историкам и другим представителям гуманитарных дисциплин. Чтобы рассказать, как меняется гуманитарное знание в современном мире, ПостНаука совместно с Московской высшей школой социальных и экономических наук запускает спецпроект, посвященный перспективам социальных наук.

Университет — важное явление западной цивилизации. Формы и системы высшего образования менялись в различных странах на протяжении всего исторического процесса. Первые университеты возникают уже в начале V века и на протяжении Средневековья формируют интеллектуальный облик Европы. В XX веке господствовала модель гумбольдтовского реформированного университета. Соответствует ли эта модель сегодняшнему дню? Какие вопросы стоят перед университетом в современном мире? Мы попросили экспертов рассказать об актуальных проблемах, стоящих сегодня перед университетом и системой образования.

Чем отличается образование от подготовки кадров?

Университет — это вечная проблема, и не только европейской цивилизации. Это вечный вопрос хорошего образования, воспроизводства элит, мышления, интеллекта.

Сергей Зуев

кандидат искусствоведения, ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук, декан Факультета государственного управления РАНХиГС, эксперт Совета Европы

На протяжении тысячелетий университет отвечает на один и тот же вопрос: чем образование отличается от подготовки кадров? Кадры готовить можно во многих местах. Подготовка кадров — это заточка человека под те или иные ниши социальной машины, узлы и уже сложившиеся механизмы. Это, безусловно, делать надо, и человечество изобрело много институтов такого рода подготовки.

В чем разница между институтом и университетом? Университет всегда занимается образованием. И что такое хорошее образование — это постоянный проблемный вопрос, на который приходится отвечать в зависимости от исторического периода и контекста.

Наиболее широко известна гумбольдтовская модель, где приходящий в университет студент мог отвлечься от злободневных, актуальных (в плохом или в хорошем смысле) вопросов и позволить себе формировать свой собственный тип мышления, свое критическое отношение к жизни.

В этом смысле образование — это не просто встраивание в машину, но и внешнее отношение к этой машине. То, на чем можно стоять или где можно стоять, чтобы посмотреть на социальное устройство, на цельные структуры извне, когда сам являешься их частью.

Образование в разные периоды времени давало ответ на этот вопрос. В свое время это была наука, и в определенной степени это остается верным и сейчас. Но воображение и свободное критическое мышление может выращиваться на очень разных материалах. Для этого и нужен университет: он отвечает на вопрос о том, как формировать, как выращивать критическое мышление, как развивать интеллектуальную фантазию, как позволить человеку быть свободным от сложившихся социальных машин.

Как университеты влияют на политику?

Со времен знаменитых Беннингтонских исследований Теодора Ньюкомба тема университета в политике и политики в университете оставалась одной из самых актуальных в исследованиях. Не потому, что мы никак не можем ответить на вопрос, как университет и политика связаны друг с другом, а потому, что на протяжении всего этого времени университет постоянно менял свою политическую роль.

Виктор Вахштайн

кандидат социологических наук, заведующий кафедрой теоретической социологии и эпистемологии РАНХиГС при Президенте Российской Федерации, профессор факультета социальных наук МВШСЭН

В свое время Ньюкомб показал удивительную особенность университетской системы в США, основывающейся на поколенческо-строительской функции. Университет строит, создает поколение. Поступая в Беннингтонский колледж, дети из богатых американских семей, большинство из которых, несомненно, поддерживали республиканцев, оказывались в особом леволиберальном демократическом заведении и очень быстро не просто меняли свои политические убеждения, но создавали принципиально иные формы политической культуры.

На протяжении двадцатого столетия мы видели, какую роль университеты играли в политике в наиболее напряженные моменты европейской истории. Например, британский закон об университетах, вышедший в 1944 году. Позднее мы увидим, что в случае с войной на Балканах все университетские законы так или иначе связаны с военными действиями, а университетские профессора играют особую роль как в военных действиях, так и в военных преступлениях.

Университет оказывается очень тесно встроенным в политическую игру. Задача, которая остается нерешенной по сей день, — что происходит с университетом, когда он оказывается политическим игроком? Это то, что мы с Павлом Степанцовым в свое время в статье предложили назвать политическим режимом в университетах. Мы постарались проследить это на примере российских университетов, хотя европейские примеры являются более показательными.

Например, мы можем доказать, что сильное инкорпорирование университета в большую политическую игру государства, когда университет становится значимым игроком и оказывается мощно встроенным в политическую игру, фактически означает, что внутри университета никакой политики не остается. Примером может служить Португалия, когда профессор экономики Коимбрского университета Антониу ди Оливейра Салазар становится полноправным диктатором и при этом каждый год ездит подписывать у ректора своего университета прошение о продлении академического отпуска сроком на один год.

И наоборот, мы видим ситуации, когда университеты стремительно политизируются внутри, студенты и преподаватели могут выходить на баррикады, как в 1960-е в Европе, и это автоматически делает университет неблагонадежным. Университет теряет политический вес как самостоятельный игрок.

Это кривая нейтрализации-мобилизации. Чем больше политики внутри университета, тем меньше университета в политике. Это забавная история, изучавшаяся на кейсах в Европе, которую в последнее время можно хорошо и рельефно изучать и на примере российских вузов.

Как эпоха компьютеров изменила школу?

Несколько лет тому назад, когда мы провели международное (Россия в нем участвовала, к сожалению, неформально) исследование представлений учителей о том, что есть хорошее преподавание и чем оно отличается от не очень хорошего, оказалось, что наши учителя — самые большие патриоты собственной школы. В большинстве своем они считают, что российская школа — самая демократичная, правильно устроенная, директор — самый душевный человек, который очень справедливо их оценивает и правильно подходит к выделению приоритетов в жизни школы.

Елена Ленская

кандидат педагогических наук, декан факультета Менеджмент в сфере образования МВШСЭН, руководитель отдела развития НОУ ВПО Институт МВШСЭН

Чем же учителя оказались недовольны? Детьми. Получается, если бы в школе не было детей, наверное, было бы все отлично. По результатам исследований оказалось, что у наших учителей самые (в сравнении с другими странами) недисциплинированные дети, которые плохо себя ведут, неорганизованные, страдающие целой кучей всевозможных пороков. Сложилась любопытная картина: школа замечательная, дети — не очень.

В последнее время наш мир сильно изменился. Возникла целая виртуальная цивилизация, параллельная с нашей. И дети проводят огромное количество времени в другой реальности и в другой среде. А то, как учат учителя, меняется очень медленно. И чаще всего прямого отношения к тому, что изменилось в жизни детей, не имеет. Да, учителя научились использовать какие-то средства из компьютерного мира. Но понимания того, что ребенок стал другим благодаря тому, что живет в другой среде, у многих учителей еще нет. Это, на мой взгляд, очень важно.

Недавно появилась гипотеза, которая еще нуждается в проверке. Мне кажется, что количество детей, которые сейчас приходят в школу, например, в городе Москве и не умеют при этом читать, стало выше, чем это было 20–30 лет тому назад. Вроде бы условия стали лучше. Родители, наверное, проводят с детьми чуть меньше времени, и это время занимает компьютер.

Наверное, компьютер в каком-то смысле закрепляет конкретно-образное мышление, которое преобладает у ребенка 5–6 лет. Но дело в том, что, когда ребенок начинает учиться, у него начинает формироваться абстрактное мышление. Компьютер не помогает в этом, во всяком случае те программы, которые обычно используют дети. Возможно, у него есть и другие ресурсы, но ими они пока еще не научились пользоваться.

Что означает для школы наступление новой эры?

Управлять образованием можно только тогда, когда в твоих руках много достоверных данных. Для того чтобы нам действительно совершать необходимые трансформации и перемены в школе, а не придумывать, что можно косметически изменять, на самом деле ничего не меняя, данных у нас пока катастрофически не хватает.

© Алиса Сербиненко